Вид объекта: 

Традиционные технологии / Техники / Изготовление предметов традиционного костюма

Этнос : Ингуши

Язык:  Ингушский

Конфессиональная принадлежность:  Ислам - суннизм

Место бытования:  Российская Федерация, Горная Ингушетия

Населенный пункт:  Джейрахский район

Географические координаты: 42°49′23.06 северной широты и 44°40′32.97 восточной долготы.

Краткое описание

Курхарс – старинный женский головной убор ингушских женщин – известен по материалам археологических раскопок (XIV в. – первая половина XIXв.) и письменным источникам XVII-XIX вв. Как отмечают В. Б. Виноградов, Б. Б. Абдулвахабова и Д. Ю. Чахкиев, имеющиеся к 1985 году образцы кур-харсов (свыше 40 экземпляров) по форме, характеру основы, а также тканей, применявшихся для оформления, разделяются на три типа (порой с дополнительной дробной градацией внутри них). Высота кур-харсов колеблется от 26 до 44 см. (Виноградов, Чахкиев, Абдулвахабова, 1985, с. 106-111). Видимо, это не предельная высота кур-харсов, так как М. Б. Мужухоевым в склепе №3 Оздикского могильника был обнаружен кур-харс хорошей сохранности высотой 63 см. (Мужухоев, 1977, с. 74). Ниже приводим обобщенное краткое описание кур-харса, составленное Д. Ю. Чахкиевым и Б. Б. Абдулвахабовой: «…в период позднего средневековья ингушские замужние женщины носили особого рода головной убор кур-харс, внешне похожий на изогнутый рог и колпак. Основа его делалась из войлока («хатта») или кожи («нихь»), а в более ранний период из бересты («дакхан коаста чкъор»). Сверху убор обтягивался шелком, атласом, крашениной, чаще красного цвета. Передняя часть кур-харса украшалась серебряной округлой бляхой (инг. «фиск» – по сообщению Б. Хайрова, 1956 г. р., с. п. Нестеровское) (диаметром от 1,3 до 5,5 см по Чахкиеву, 1998) и перекрещивающейся перевязью или треугольной лентой с серебряным шитьем. Тыльная часть головного убора покрывалась куском дорогой ткани: парча, шелк, бархат и т. д., нередко с вышивкой золотом и серебром. К основанию кур-харса пришивался орнаментированный лопасть-назатыльник. С помощью тканных орнаментированных лент («бахтар», ед. ч.), пришитых также к основанию женского убора, он завязывался на шее. Кур-харсы пышно орнаментировались растительными и геометрическими узорами, солярными знаками, изображениями человеческих фигур, мифических животных и имели прочие сюжеты» (Чахкиев, Абдулвахабова, 1992, с. 11, 28; см. такжек: История Ингушетии, 2013, с. 170-171).

По определению ряда ученых, женский головной убор кур-харс известен только в Горной Ингушетии и является отличительным этническим признаком ингушей (Семенов, 1959, с. 213-214, 219;Крупнов, 1939, с. 85; Крупнов, 1971, с. 98-99, 102, 105, 203; Виноградов, Чахкиев и др., 1985, с. 107; Чахкиев, 1998, с. 64; Чахкиев, Абдулвахабова, 1992, с.11; Студенецкая, 1989, с. 59).

Описание

К числу интереснейших предметов старинного ингушского быта следует отнести женский головной убор своеобразной формы с войлочным, кожаным или берестяным каркасом. Такой головной убор в большом количестве повсеместно встречается в позднесредневековых надземных склепах Горной Ингушетии, которые датируются XIV-XVIII вв. Первым обнаружил этот головной убор в женских погребениях склепов Л. П. Семенов, возглавивший археолого-этнографическую экспедицию в Горной Ингушетии в 1925-1941 гг. В своих статьях отчетного характера исследователь дает краткое обобщенное описание курхарса: «Нередко встречается особого рода головной убор — подобие изогнутого рога, суживающегося кверху и загибающегося спереди; он сделан из тонкого войлока, обтянут красной тканью, украшен перекрещивающейся перевязью и круглой выпуклой серебряной бляхой; старинное название такого убора – «курхарс» (Семенов, 1930, с. 378; см. также: Семенов, 1959, с. 211, 212, 214; Семенов, 1961, с. 17-18). Спустя несколько лет ученый дополняет это описание: «Своеобразны и изящны высокие роговидные женские головные роговидные уборы, обтянутые красной тканью, со свешивающейся сзади короткой тыльной частью какого-либо другого цвета (синего, золотистого и др.); убор этот украшен выпуклой круглой серебряной бляхой, кружевом и лентами». (Семенов, 1935, с. 157-158; Семенов, 1961, с. 17-18). Отметим еще некоторые детали кур-харса. Внутри он полый. Во многих случаях посреди нижней части бывает охвачен перевязью, поверх которой прикреплялась выпуклая серебряная бляха. Вверх от основания убор постепенно суживался и затем сильно загибался спереди, причем верхняя его часть, спускающаяся вниз, раздваивалась, образуя на конце как бы два рога, которые в самом низу немного расширялись. В нижней части убора прикреплялся кусок ткани, который, по-видимому, прикрывал затылок. Сзади и с боков этой ткани прикреплялись широкие ленты. Серебряная бляха чаще была совершенно гладкая, реже имела фигурную форму (Семенов, 1959, с. 213-214; см. также: История Ингушетии, 2013, с. 170-171).

Типология кур-харсов. По определению В. Б. Виноградова, Д. Ю. Чахкиева и Б. Б. Абдулвахабовой известные к 1985 году образцы кур-харсов подразделяются на три типа. Ученые отмечают, что «…первое впечатление об однотипности кур-харсов не подтверждается сохранившимися полностью образцами. По форме, отчасти по характеру основы, а также тканей, применявшихся для оформления, намечается несколько типов этого головного убора (порой с дополнительной дробной градацией внутри них (с. 106, рис. 2.) (Виноградов и др., 1985, с. 106).

Первый тип (24 экз.) имеет чаще всего кожаную, реже войлочную основу, покрытую обычно крашениной, сукном. Варьируется верхняя часть, которая представлена длинновытянутыми, короткозакругленными, вертикально обрезанными и треугольными (клювовидными) чугулами (с. 106-109, рис. 2, 1; рис. 3; рис. 4.; рис. 5).

Второй тип известен пока всего по 2 экземплярам. Технологически они оформлены также (войлочная основа с суконным покрытием), но имеют вид длинного, сужающегося к концу островерхого колпака, наклоненного вперед (с. 106, рис. 2, 2) (Виноградов и др., 1985, с. 106-107; Виноградов, 1981, с. 61-65).

Третий тип (7 экз.) – кур-харсы, войлочные в основе и отделанные богатыми тканями (шелк, атлас, парча), колпаковидные широких плавных очертаний вверху (с.106, рис. 2, 3; с. 110, рис. 6; с. 111, рис. 7) (Виноградов и др., 1985, с. 106-107, с. 110-111).

Ученые выражают сомнение о полноте (полновесности?) предложенной ими классификации, так как «…неизвестно ни одного кур-харса, который бы завершался вверху «двумя рогами», как следует из сообщения Л. П. Семенова(Виноградов, Чахкиев, Абдулвахабова, 1985, с. 107;Семенов, 1959, с. 213-214). По поводу отсутствия находок кур-харсов с двумя рогами авторы осторожно предполагают, что по причине того, что некоторые экземпляры этого типа имеют широкий цилиндрический чIугул, так плотно прошитый вдоль посередине, что складывается впечатление о двух прижатых друг к другу, свисающих вперед чугулах с расширяющимися концами (Виноградов и др., 1985, с. 106-109).

Техника оформления кур-харсов. По сообщению археолога Д. Ю. Чахкиева, из встреченных в надземном склепе башенного поселения Пялинг разнообразных находок особо важную значимость и большой интерес вызывают многочисленные (19 экз.) оригинальные, специфично ингушские головные уборы кур-харсы… Такое обилие и разнообразие их находок еще не было прежде отмечено ни в одном исследованном склепе Горной Ингушетии. Умело изготовленные ингушскими мастерицами с использованием как местных, так и довольно часто и широко и дорогих импортных (иранских, китайских, египетских, сирийских, российских и пр.) тканей (шелк, полушелк, атлас, бархат, парча, сукно и т. д.) с применением золотного и серебряного шитья, войлока, кожи, бисера, бусин, раковин каури, серебряных блях и других материалов, а также различных технических приемов (в частности, волочение нити, прядение в виде полоски драгоценного металла – бить, а также в виде спирали – канитель), эти, несомненно, дорогие, редкие и оригинальные кур-харсы указывают на важность отводимой им роли, наглядно подчеркивает высокий социально-имущественный статус в обществе их владельцев (Чахкиев, 1998, с. 50-65; см. также: Крупнов, 1971, с. 52-53, 55-56, 94, 98, 165-166; Виноградов и др., 1985, с. 109).

Вот пример описания одного из образцов кур-харса. Женский головной убор в виде конька кур-харс (с. 74, рис. 5, 1) из башнеобразного склепа селения Пялинг. Данный убор находился непосредственно на мумифицированном черепе женщины, возраст которой достигал 25-30 лет. Кур-харс частично поврежден. Основа его из кожи, которая покрыта сукном с вертикальными полосами и растительным орнаментом («гIарчож», мн. ч.) красного, черно-серого и желтого цветов. В свою очередь сукно покрыто красной крашениной. По центру кур-харс перехвачен широкой лентой с вышитыми серебряными нитями растительным орнаментом. Непосредственно под лентой, в центре убора, пришита тонкая серебряная бляха округлой формы (диаметр 5,0 см). С тыльной стороны кур-харса укреплена широкая полоса шелковой материи с абровым узором (красного, желтого, зеленого и коричневого цветов). От убора в нижней части тыльной части спускаются две богато орнаментированные ленты (тканая тесьма) (инг. «инза») для крепления кур-харса на шее женщины. На одной из лент находится петелька, а на другой многогранная бусина серого цвета (инг. «феттинг»), заменявшая пуговицу (Чахкиев, 1998, с. 51-52; см. также: Виноградов и др.., 1985, с. 111; Мужухоев, 1977, с. 73-74).

Орнаментация кур-харсов. В. Б. Виноградов, Д. Ю. Чахкиев и Б. Б. Абдулвахабова считают, что орнаментика курхарсов представляет особый интерес, но пока не привлекала внимания специалистов. По мнению этих ученых, имеющаяся коллекция (на 1985 год) дает право утверждать, что преимущественным мотивом внешнего декора этих головных уборов являются растительные орнаменты. Видимо, здесь проявляется синкретизм представлений ингушей о культах плодородия, жизнеобеспечения. Авторы считают, что форма кур-харса навеяна видом рогов; яркие ткани солнечных расцветок и круглая бляха на лицевой части кур-харса символизируют солнце и его свет как главный источник жизни, а растительные узоры – окружающую природу (пашни, сенокосы, леса, луга и т. д.). Не случайно ингушская покровительница плодородия Тушоли по своему характеру полифункциональна: она покровительница плодородия и земли, и скота, и людей (Виноградов и др.., 1985, с. 110, 113). Или вот еще пример оригинальной композиционной орнаментации кур-харса. Женский головной убор курхарс (с. 78-79, рис. 9, 10; 10,1) из башнеобразного склепа селения Пялинг. Он сильно поврежден. Основа убора была из кожи, покрытая красной крашениной. На этой ткани в передней части курхарса черными и желтыми шелковыми нитями искусно вышито изображение «древа жизни» со стоящими вокруг него стилизованными фигурками четырех крупных мифологических животных. Изображение «древа жизни» имеется и на тыльной стороне данного головного убора. На нижней поврежденной части кур-харса можно наблюдать пышную растительную орнаментацию с использованием шелковых нитей коричневого и розового цветов. Лопасть-назатыльник убора стеганая, с ромбовидным узором (Чахкиев, 1998, с. 56). Второй экземпляр кур-харса с композиционной орнаментацией обнаружен в склепе №9 у селения Оздик (с. 113, рис. 9). На нем схематично изображен контур женской фигуры с растениями по бокам и пиктограммами, обозначающими поля (Виноградов и др., 1985, с. 110).

Происхождение кур-харса. Археологи по-разному объясняли появление в горах Ингушетии этого своеобразного головного убора. Так, Л. П. Семенов сравнивает его с фригийским колпаком и выводит из Фригии. Другие ученые считают кур-харс головным убором, развившимся на местной основе. Мы придерживаемся этого же мнения. Т. Д. Равдоникас, продолжая мысль, однажды изложенную В. Б. Виноградовым, считает, что форма кур-харса связана с мировоззрением ингушского общества того времени. Рога на Кавказе повсюду имели сакральное значение: их приносили в жертву – святилища были полны так называемыми рогами посвящения. Рога у ингушей в прошлом служили также оберегом – их крепили над входом в жилище и на стенах внутренних помещений, а также на надворных постройках на видном месте. Возможно, именно с последним качеством и была связана форма кур-харса (Равдоникас, 1989, с. 71-73). По нашему мнению, точка зрения Т. Д. Равдоникас является наиболее правдоподобной.

Упоминания о кур-харсе в российских письменных источниках. Судя по письменным источникам, курхарс был хорошо известен у ингушских женщин уже в первой половине XVII века. Так, русские послы, побывавшие на территории Горной Ингушетии по пути в Грузию в 1638 году, в своем отчете отмечают, что «…домы в них каменные, выстроены в горах.., ходят мужики по черкаски, а жонки носят на головах что роги вверх пол-аршина (35,5 см») (Полиевктов, 1937, с. 251; Генко, 1930, с. 731; Мужухоев, 1995, с. 14).

Ровно через 170 лет, российский академик Ю. Клапрот, путешествуя по Кавказу, оставил более подробное описание диковинного головного убора ингушек: «Женщины… носят возвышение на темени, которое похоже на рог серны, но изгиб которого направлен вперед. Этот рог обычно делают из бересты; он пустой изнутри, обернут платком или шелковой материей и имеет 2 дюйма (5,1 см) ширины, около 7 дюймов (около 18 см) высоты: загнутый конец повернут по направлению ко лбу. Основание образует небольшой венок, шириною в несколько пальцев, который приложен к темени и украшен кораллами. Этот убор называется чугул. Девушки же носят шапки черкесов» (Клапрот Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. Цитируется по В. Б. Виноградову и др., 1985, с. 104; см. также Семенов, 1959, с. 211). Ю. Клапрот перевода термина чугул не дает. Впоследствии Л. П. Семенов выясняет, что «по-ингушски «чугул» означает хохол, петушиный гребень». По описанию чугул Ю. Клапрота точно совпадает с кур-харсом, многократно зафиксированном у ингушей и считающимся характерным для них этническим признаком. По семантике слово кур-харс аналогично с приводимым Ю. Клапротом ингушским названием чугул (гребень у птиц). Кур по-ингушски «рог, хохол, вихор, приподнятая, высокая прическа». По мнению ученых, сам головной убор назвался кур-харс, а его роговидная часть чугул (Семенов, 1959, с. 211; Студенецкая, 1989, с. 59-60; Виноградов и др.., 1985, с. 111; Доде, 2001, с. 108-109). Ясно, что название головного убора двусоставное. Об этом сказано довольно много. Первая часть названия убора учеными воспринимается однозначно. Что же касается этимологии второй части наименования этого головного убора «-харс», то на данное время однозначного мнения на этот счет учеными не выработано. В свою очередь мы можем только лишь сослаться на наличие в Горной Ингушетии нескольких топонимов, а также наличие у ингушей устаревшего антропонима с основой на «харс»: Харс-корта – горная вершина к югу от башенного поселения Гул; Харс-че – ущелье в окрестностях этого поселения; Харс-хий – приток реки Гул-хи; мужскоеимя – Харс (патрономия ингушской фамилии Харсиевых; мужские имена – Харса ХетагIа (инг. Хетага, сын Харса); Харса ПхьагIолга (Пхаголг, сын Харса) (информатор М. Гандаур-Эги, 1969 г. р., с. п. Мужичи). Основываясь на эти примеры, мы склонны предполагать, что загадка происхождения второй части наименования кур-харса кроется в приведенных нами именах. К сожалению, семантика этого слова пока остается неясной

Формы сохранения и использования объекта в деятельности учреждения культуры

В настоящее время женские головные уборы кур-харс различных типов и кроя представлены в коллекциях Ингушского государственного музея краеведения им. Т. Х. Мальсагова и здесь же экспонируются. За последние годы образцы кур-харсов и их реплики экспонировались на выездных выставках, организуемых этим музеем, во многих российских городах и за рубежом: в Москве (периодически), Ярославле (2004 г.), г. Большое Село (Ярославская область) (2008), Петрозаводске (2014), Сочи (2024 г.), Красной Поляне (Роза хутор), Махачкале, Дербенте, Пятигорске (Молодежный форум «Машук») (ежегодно), Нальчике (2015 г.), Чалтыре (Ростовская обл.) (2018 г.), Владикавказе (2016 г.), Грозном (2016 и 2018 гг.), Симферополе (2015 г.), Элисте (2015 г.), Черкесске (2011 г.), а также в Белоруссии (Минск, Брест) и Израиле (2015).

За пределами Ингушетии образцы кур-харсов в прошлом постоянно экспонировались в историко-краеведческих музеях Владикавказа и Грозного.

Кур-харсы упоминаются в работах ученых по средневековой материальной культуре (Л. П. Семенова, Е. И. Крупнова, Д. Ю. Чахкиева, В. Б. Виноградова, Б. Б. Абдулвахабовой, М. Б. Мужухоева и др.), снимки и рисунки их публикуются. Ныне кур-харс используется как атрибут сценического костюма в своих театральных постановкахИнгушским государственным драматическим театром им. И. Базоркина и национальными ансамблями танца, а также в массовых театрализованных представлениях учреждений культуры республики.

Ингушские модельеры для своих коллекций современного этнического костюма широко применяют не только копии музейных образцов кур-харса, но и заимствуют элементы этого головного убора.

История выявления и фиксации

• I.1925-1941 гг. – археологические и этнографические исследования под руководством профессора Л. П. Семенова в Горной Ингушетии. Итогом экспедиционных исследований явились следующие труды ученых: 1. Леонид Семенов. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1925-1927 годах. Владикавказ, 1928. – 32с.; 2. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1928 и 1929 гг. // Известия Ингушского Научно-Исследовательского Института Краеведения. Т. II-III. Орджоникидзе, 1930. – С. 365-410; 3. Он же: Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1930-1932гг. // Известия Ингушского Научно-Исследовательского Института Краеведения. Т. IV, Вып. 2. Орджоникидзе – Грозный, 1935. – С. 143-191; 4. Он же: Фригийские мотивы в древней ингушской культуре // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы (ЧИНИИИЯЛ). Т. I, Вып. 1. Грозный, 1959; 5. Он же: Склеп с фресками в ингушском селении Эгикал // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. Т. II. Вып. 1. Грозный, 1960. – С. 46-54; 6. Онже: Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925–32 гг. Грозный, 1963. – 160 с.; 7. Крупнов Е. И. К истории Ингушии // Вестник древней истории. 1939, № 2. – С. 77-90.
• II.Крупнов Е. И. Средневековая Ингушетия. М., 1971. – 211 с.

III.Предгорно-плоскостная археологическая экспедиция ЧИГУ – ЧИИИСФ (начальник В. Б. Виноградов), 70-80-ые гг. прошлого века. Одной из важных задач этой экспедиции стало изучение одежды позднесредневековых ингушей. Итогом экспедиционных исследований по интересующей нас теме явились следующие работы участников экспедиции:

• 1.Виноградов В. Б. Работы в горной Ингушетии // Археологические открытия 1979 года. М., «Наука», 1980. – С. 100-101.
• 2.Чахкиев Д. Ю. Исследования в горной Ингушетии // Археологические открытия 1980 года. М., «Наука», 1981. – С. 119-120.
• 3.Виноградов В. Б., Абдулвахабова Б. Б., Чахкиев Д. Ю. Солнечный гребень" ингушских женщин (о парадном головном уборе кур-харс) // Советская этнография, №3, 1985. – С. 104-114.
• 4.Чахкиев Д. Ю. Башнеобразный склеп в селении Пялинг // Новое в археологии и этнографии Ингушетии. Нальчик, 1998. – С. 49-69.
• 5.Чахкиев Д. Ю., Абдулвахабова Б. Б. Традиционная одежда чеченцев и ингушей. (Дореволюционный период). Грозный, 1992. – 32с.
• 6.Виноградов В. Б. Погребение знахарки-чародейки в позднесредневековом ингушском склепе // Этнография и вопросы религиозных воззрений чеченцев и ингушей в дореволюционный период. Грозный, 1981. – С. 61-65.

Современное состояние объекта

Коллекция кур-харсов, собранная экспедицией Л. П. Семенова (количество?), в бытность Ингушской автономной области, вероятно, до 1934 года хранилась в Ингушском музее краеведения в г. Владикавказе. Коллекция же, собранная экспедицией профессора В. Б. Виноградова (более 40 экз.), в бытность Чечено-Ингушской Автономной Советской Социалистической Республики, по всей видимости, должна была храниться в Чечено-Ингушском республиканском краеведческом музее г. Грозного. Судьба всех этих образцов кур-харсов безвестна. В настоящее время имеющаяся коллекция Ингушского государственного музея краеведения им. Т. Х. Мальсагова дополнилась несколькими образцами кур-харсов разной степени сохранности, изъятых в 2022 г. из обрушившегося надземного склепа селения Цори. Ведутся поиски специалистов по средневековой одежде народов Северного Кавказа для реставрации имеющиеся в наличии образцов кур-харсов.

Источники информации об объекте

• 1.Виноградов В. Б. Погребение знахарки-чародейки в позднесредневековом ингушском склепе // Этнография и вопросы религиозных воззрений чеченцев и ингушей в дореволюционный период. Грозный, 1981. – С. 61-65.
• 2.Виноградов В. Б., Абдулвахабова Б. Б., Чахкиев Д. Ю. Солнечный гребень" ингушских женщин (о парадном головном уборе кур-харс) // Советская этнография, №3, 1985. – С. 104-114.
• 3. Доде З. В. Средневековый костюм народов Северного Кавказа. М., 2001. – 136 с.
• 4. История Ингушетии: Коллективная монография // Отв. ред. Н.Д. Кодзоев. – 4-е изд., Ростов-на-Дону, 2013. – 600 с.: ил.

5.Крупнов Е. И. К истории Ингушии // Вестник древней истории. 1939, № 2. – С. 77-90.

• 6.Крупнов Е. И. Средневековая Ингушетия. М., 1971. – 211с.
• 7.Мужухоев М. Б. Ингуши: Страницы истории, вопросы материальной и духовной культуры. Саратов, 1995. – 128 с.
• 8. Мужухоев М. Б. Средневековая материальная культура горной Ингушетии (XIII-XVII вв.). Грозный, 1977. – 180 с.
• 9. Орленко Л. В. Терминологический словарь одежды: около 2 000 слов. М., 1996.
• 10. Полиевктов М. Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений, 1615-1640: (посольства: Веревкина, Харитона, Феодосия, Никифора, Гегенева и Волконского): документы / Тбилис. гос. ун-т, Кабинет истории Грузии. Тбилиси: Изд-во Тбилис. гос. ун-та, 1937. – XXXIV, 483 с.
• 11. Равдоникас Т. Д. Очерки по истории одежды Северо-Западного Кавказа (V в. до н. э. – конец XVII в.). Л. – 86 с.
• 12. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1930-1932гг. // Известия Ингушского Научно-Исследовательского Института Краеведения. Т. IV, Вып. 2. Орджоникидзе – Грозный, 1935. – С. 143-191.
• 13. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1928 и 1929 гг. // Известия Ингушского Научно-Исследовательского Института Краеведения. Т. II-III. Орджоникидзе, 1930. – С. 365-410.
• 14. Семенов Л. П. Семенов Л. П. Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925–32 гг. Грозный, 1963. – 160 с.
• 15. Семенов Л. П. Склеп с фресками в ингушском селении Эгикал // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. Т. II. Вып. 1. Грозный, 1960. – С. 46-54.
• 16. Семенов Л. П. Фригийские мотивы в древней ингушской культуре // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы (ЧИНИИИЯЛ). Т. I, Вып. 1. Грозный, 1959.
• 17. Семенов Леонид. Археологические и этнографические разыскания в Ингушии в 1925-1927 годах. Владикавказ, 1928. – 32 с.
• 18. Студенецкая Е. Н. Одежда народов Северного Кавказа. XVIII-XX вв. М., 1989. – 288 с.
• 19. Чахкиев Д. Ю. Башнеобразный склеп в селении Пялинг // Новое в археологии и этнографии Ингушетии. Нальчик, 1998. – С. 46-69.
• 20. Чахкиев Д. Ю. К вопросу о материальной культуре горцев Ингушетии в XVIII в. // Археология и традиционная этнография народов Чечено-Ингушетии. Грозный, 1992. – С. 41-61.
• 21. Чахкиев Д. Ю., Абдулвахабова Б. Б. Традиционная одежда чеченцев и ингушей. (Дореволюционный период). Грозный, 1992. – 32с.

Примечание:

Абровые (из персидского абр «облако») ткани (европ. название «икат») – преимущественно шелковые и полушелковые ткани с рисунком, полученным путем окрашивания ки по истории одежды населения Северо-Западного Кавказа или печатания нитей основы в один или несколько цветов перед процессом ткачества (Орленко, 1996).

Крашенина – грубая холщовая или шерстяная ткань домашнего изготовления, окрашенная преимущественно в черный, синий или красный цвет (Орленко, 1996).

Бахтараш («бахтар», ед. ч), инг. – ленты, пришитые к основанию кур-харса и которые завязывались на шее.

Инза, инг. – здесь тесьма различной ширины, сотканная на ручном ткацком станке.

Феттинг, инг. – тканая пуговка; здесь в тексте бусина, заменявшая пуговицу.

Фиск, инг. – бронзовое или серебряное украшение в виде бляхи на лицевой стороне кур-харса.

Хатта, инг. – здесь в тексте тонкий и плотный войлок небольших размеров, используемый для пошива каркаса кур-харса или иных поделок.

ЧIугал («гребень птицы»), инг. – здесь в тексте верхняя роговидная изогнутая вперед деталь курхарса.

«Курхарс» из с. Цори (Джейрахский район Республики Ингушетия), склеп №6 (2022 г.)

(фото Хутиевой Т.А.)

«Курхарс» из с. Цори (Джейрахский район Республики Ингушетия), склеп №6 (2022 г.)

(фото Хутиевой Т.А.)

1,2,3 – воссозданный мастером ДПИ Цулоевой З.О. женский головной убор «курхарс» (фото Хутиевой Т.А.);

4 – найденный сотрудниками историко-географического общества «Дзурдзуки» «курхарс» в селении Цори (Джейрахский район Республики Ингушетия), склеп №6 (2022 г.) (фото Хутиевой Т.А.)

Эскиз «Курхарс» (художник-иллюстратор З. Газдиева)

Воссозданный мастером ДПИ Цулоевой З.О. женский головной убор «курхарс» по находкам найденный в с. Цори (Джейрахский район Республики Ингушетия), склеп №6 (2022 г.) (фото Хутиевой Т.А.)

Женскии головной убор                          Парадный женский

из склепа № I у с. Пялинг                          головной убор из с. Пялинг

Кур-харс из наземного склепа у с. Фалхан (по Е. И. Крупнову из журнала Советская Этнография, №3, 1985)

Авторы / составители материалов об объекте

Хайров Байали Абукарович – методист отдела этнографии ГКУ «Республиканский Дом народного творчества и культурно-массовых мероприятий» Республики Ингушетия.

Хутиева Тамила Ахметовна - и. о. начальника

отдела этнографии ГКУ «Республиканский Дом народного творчества и культурно-массовых мероприятий» Республики Ингушетия.